В начале января
1916 года последние части союзников были
эвакуированы из Галлиполи. Дарданелльская операция
завершилась победой турок над англичанами. В результате
этого у турок высвободились крупные силы, которые те
намеревались использовать против русских войск на
Кавказском фронте, чтобы переломить ситуацию в
свою пользу.
Понимая это, командующий Кавказской армией генерал от
инфантерии Николай Николаевич Юденич решил упредить турок и начать наступление прямо зимой.
Штаб Кавказской армии разработал операцию по взятию Кеприкейской позиции и крепости Гасан-кала, прикрывавших путь к Эрзуруму. Главный удар наносили на правом северном фланге Кавказской армии 2-й Туркестанский корпус генерала Пржевальского и 1-й Кавказский корпус генерала Калитина. Им предписывалось наступать через горы Гай-даг и Коджух, прорваться через несколько линий обороны и выйти в тыл турецким войскам, занимавшим Кеприкейскую позицию.
В центре фронта, нанося вспомогательный удар на Хныс и Муш, турок атаковал 4-й Кавказский корпус Де-Витта, Приморская группа Ляхова наступала на побережье, Батумский отряд кораблей должен был сорвать турецкие перевозки через Трапезунд.
7 января после сильной артподготовки части 2-й Туркестанского корпуса Пржевальского пошли в атаку и захватили передовую линию вражеских окопов на горах Гай-дага. Турки стали контратаковать. Но турецкое командование бросало в бой свои части поспешно и разрозненно, и Туркестанский корпус, отбивая встречные удары, продолжал постепенно продвигаться вперед. 12 января началось общее наступление 2-го Туркестанского и 1-го Кавказского корпусов. За двое суток непрерывных боёв русские корпуса смяли левый северный фланг турецкой обороны, и 14 января вышли в тыл Кеприкейской позиции противника, угрожая её коммуникациям с Эрзурумом. Начались тяжелые, кровопролитные встречные бои.
Командующий 3-й турецкой армии Махмут Камиль-паша, чтобы сдержать натиск русских, перебрасывал на север части с южного фланга, в конце концов, ослабив его до предела.
Этим и воспользовался Юденич – 18 января он нанёс удар по ослабленному южному флангу турецкой обороны. Оборона турок дрогнула и развалилась. Началось беспорядочное отступление. Русские захватили более 2 тыс. пленных, и ринулись в преследование. Юденич направил в прорыв из своего резерва Сибирскую казачью бригаду генерала Раддаца, и она стремительным броском 19 января с ходу ворвалась в крепость Гасан-кала, не позволив отступающим туркам занять в ней оборону. Перемешавшиеся части противника откатились в
Эрзурум.
Тем временем, главнокомандующий Кавказским фронтом Великий князь Николай Николаевич (Младший), находясь вдали от войск в Тифлисе, настаивал на ограничении достигнутого успеха и категорически воспретил командующему армией готовиться к штурму
Эрзурума; вместе с тем было повторно приказано немедленно прекратить дальнейшее преследование турок, остановись главные силы армии, действовавшей на Сарыкамышском направлении, на горных рубежах на меридиане Кепри-кей, где и перезимовать. Однако, командующий армией на этом не остановился. Он непосредственно видел результаты разгрома турок на Сарыкамышском направлении, где они оставили громадные запасы продовольствия, заготовленные на зиму; от пленных было известно о невероятном перемешивании турецких частей и, наконец, были получены сведения, что хребет Карга-базар, командовавший над всем левым флангом позиций Девебойну и могущий послужить выгодным исходным рубежом для штурма, не был занят турками. Все это вместе с повышенным настроением русских войск побудило
Юденича 9 декабря вновь настоять на отмене запрещения главнокомандующего прекратить наступление и не предпринимать штурма
Эрзурума.
Командующий армией, понимая, что наступил решительный в ходе операции момент, обратился в категорической форме по телефону с указанной просьбой, которая после повторения была удовлетворена. Командующий армией, вместе с тем, принял на себя всю ответственность за могущие быть неблагоприятные последствия исхода новой операции.
С подходом русских частей на Сарыкамышском направлении к фортам крепости можно было считать законченной десятидневную операцию, предпринятую русскими против 3-й турецкой армии, главная мaсca которой вынуждена была поспешно и в беспорядке отступить к своему единственному оплоту на передовом Армянском театре.
По агентурным сведениям, командующий 3-й турецкой армией, указывая 6 января на невыносимое положение его армии, обратился в Константинополь с просьбой о присылке ему подкреплений, которые должны были бы прибыть через 20 дней, иначе он не имел возможности удержать
Эрзурум. Эта телеграмма, оказавшаяся совершенно неожиданной для высшего турецкого командования, побудила его принять меры к усилению 3-й армии направлением 50 000 солдат из числа находившихся на других театрах военных действий.
29 января части Кавказской армии, предназначенные для штурма Эрзурумских укреплений, заняли исходное положение. В 14 часов осадная артиллерия и гаубицы артиллерийского участка открыли огонь по фортам и укреплениям в районе форта Чобан-деде. 1-й кавказский корпус начал наступление в 20 часов, а 2-й туркестанский — в 23 часа. В течение 30 января части 2-го туркестанского корпуса овладели северным входом в проход Гурджи-богав, заняли форт Кара-гюбек и прилегавшую к нему одноименную позицию. На рассвете этого дня части 1-го кавказского корпуса овладели фортом Далан-гез, который прикрывал подступы к важнейшему форту Чобан-деде и в ущелье р. Туй-су; русским также удалось зацепиться за позицию Девебойну северо-восточнее форта Чобан-деде. Этот успех на фронте указанных корпусов положил начало выхода русских в промежуток между фортами Тафта и Чобан-деде и прорыва с севера в
Эрзурумскую долину.
|
Баш чавуш – турецкий старший унтер-офицер |
Турецкий артиллерист |
Мюлязим – турецкий подпоручик |
Юзбаши – турецкий
ротмистр |
31 января 2-й туркестанский корпус несколько продвинулся в районе прохода Гурджи-бюгаз, а 4-я кавказская стр. дивизия сосредоточивала усилия в направлении на с. Гинс и высоты Гюней-тапа и Олухлы, встречал упорное сопротивление. То же наблюдалось и на остальных участках наступавших русских частей.
1-е февраля явилось переломным моментом в ходе операций. Русским удалось овладеть вторым и последним из запиравших проход Гурджи-богаз фортом Тафта; вследствие этого открылся доступ в
Эрзурумскую нагорную равнину с севера. Этот успех обеспечивался колонной Воробьева, которая местами, сбив турок с северной части хребта Девебойну, начала спускаться в
Эрзурумскую долину.
В общем к концу третьего дня штурма наметился прорыв турецкого фронта с выходом во фланг и тыл позиции Девебойну.
Турецкое командование, учтя создавшуюся угрозу на своем северном секторе обороны, прилагало 2 февраля все усилия к задержке русских, но вместе с тем начало планомерно очищать, под прикрытием сильных арьергардов, Девебойнскую укрепленную позицию.
Командующий Кавказской армией, получив данные от авиации об оставлении турками
Эрзурума, для достижения решительного успеха сосредоточил в руках командира 2-го туркестанского корпуса управление действовавшими по соседству с ним колоннами Волошина-Петриченко и Воробьева, а также подчинил ему и конницу Раддаца, получившего задачу действовать на сообщения турок.
Русские войска на всем фронте вели в течение 2 февраля и ночи на 3 февраля непрерывные бои с отходившими турецкими частями, но все же русским не удалось прорвать в северной части
Эрзурумской равнины фронт турок и выйти на сообщения 3-й турецкой армии.
В этот поворотный момент операции решительное значение имел бы прорыв 2-го туркестанского корпуса и подчиненных ему частей северо-западнее
Эрзурума, с тем чтобы параллельным преследованием перерезать сообщения турок, отступавших на запад — из
Эрзурума на м. Ашкала. Командир 4-й кавказской стр. дивизии, успешно прорвавшей 2 февраля фронт турок на северном участке Девебойну, предлагал командиру корпуса генералу Пржевальскому это решение, но тот приказал ему содействовать наступлению правофланговых частей 1-го кавказского корпуса, хотя последние уже овладели турецкими укреплениями в районе форта Чобан-деде и к тому же были усилены из армейского резерва.
Турки же в этот день, по свидетельству начальника штаба 3-й турецкой армии германского майора Гузе, имели на всех секторах обороны лишь 22000 бойцов, причем в 11-м турецком корпусе, сильно пострадавшем и истощенном в период Кепри-кейской
операции, насчитывалось в батальонах по 30–40 винтовок.
Положение 10-го турецкого корпуса, ослабленного предшествующими боями и отброшенного своим правым флангом в замерзшие болота к северу от
Эрзурума, было также тяжелое, тем не менее он с левофланговыми частями 9-го корпуса сумел удержать натиск русских. Исходное положение для дальнейшего наступления последних, занимавших уже 2 февраля предгорья и командовавших над расположением турок, было очень выгодное, но вследствие выбора направления удара через эти замерзшие болота прямо на
Эрзурум, а не в обход их с севера на с. Кара-арз, русские захлебнулись в своем наступлении.
В 7 часов 3 февраля русские заняли оставленный турками Эрзурум. С этого момента началось преследование отступавшей 3-й турецкой армии, понесшей при этом очень большие потери.
Русские с захваченными турецкими штандартами
