Согласно записям самого Иванова, в 1933 году он пришёл к мысли, что причина всех болезней и смерти - в отрыве человека от природы. По его словам, потребности в пище, одежде, жилом доме приводят к зависимой и умираемой жизни. Надо научиться жить независимо, за счёт естественных условий воздуха, воды, земли. Эта идея послужила началом резкого поворота в жизни Иванова и 50-летнего личного эксперимента.

В 1936 году Порфирий Иванов находился в Ростовской психоневрологической клинике, где ему был поставлен диагноз шизофрения, по этой же причине во время Великой Отечественной войны он не призывался в армию. 13 февраля 1951 года П.К.Иванова арестовали в Москве по статье 58-10 часть 1 УК РСФСР (антисоветская агитация) и направили на принудительное лечение в соединении с изоляцией. Прошёл по этапу все три, существовавшие в то время специальные психиатрические больницы тюремного типа МВД СССР. По заключению прокуратуры города Москвы от 7 июля 2008 года Порфирий Иванов был реабилитирован в соответствии с Законом РФ «О реабилитации жертв политических репрессий".

Скончался Порфирий Иванов 10 апреля 1983 года в возрасте 85 лет.

В современном движении последователей Иванова можно выделить два направления: одни  придерживаются в основном идей закалки, оздоровления организма, другие — склоняются к религиозно-мистической составляющей его учения. Частью своих последователей Иванов фактически обожествляется. По их мнению, он явил в себе все нравственные истины христианства. В то же время, отдельные представители Русской Православной  Церкви характеризуют его как психически не здорового человека  или одержимого. В учении Иванова специалисты находят много элементов неоязычества и неохристианства. Наблюдается сходство с традициями даосизма, йоги, буддизма. При этом подчёркивается чисто российское происхождение учения и отсутствие влияния восточных традиций.

К началу ХХ века Обер-прокурор Святейшего Синода Победоносцев, ранее считавший отлучение необходимым, стал противником такого шага, полагая, что в складывающейся внутриполитической ситуации такой акт будет воспринят как правительственная демонстрация, а не как давно ожидаемая верующими мера церковного воздействия. Инициатором в данном случае выступил Санкт-Петербургский митрополит Антоний, который 11 февраля 1901 года направил Обер-прокурору (который не был членом Синода) письмо, в котором заявлял: "Теперь в Синоде все пришли к мысли о необходимости обнародования в „Церковных Ведомостях“ синодального суждения о графе Толстом". Победоносцев не стал чинить препятствий и сам написал первоначальный текст синодального Определения, а чтобы смягчить тон Определения и чтобы оно имело характер свидетельства о самостоятельном отпадении Толстого от Церкви, в его текст были внесены изменения митрополитом Антонием и другими членами Синода во время заседания 20 — 22 февраля 1901 года.