К началу 70-х годов ХХ столетия и западные, и дальневосточные воздушные рубежи Советского Союза были настолько плотно прикрыты, что все попытки иностранных самолетов-шпионов проникнуть на нашу территорию пресекались, что называется, на корню. В 1970 году на военный аэродром в Армении был даже принудительно посажен самолет американских ВВС, на борту которого находились два американских генерала и турецкий полковник. Северный вариант – из Норвегии через Кольский полуостров – тоже был заблокирован мощной системой ПВО.

И лишь юго-западные воздушные ворота со стороны Ирана не были достаточно прикрыты.

В те времена Иранским царством правил наследственный шахиншах Мохаммед Реза Пехлеви, и  внутренняя, и внешняя политика которого были целиком подчинены американским интересам. Американские монополии беззастенчиво выкачивали иранские нефтяные запасы, а американская разведка рассматривала Иран как удобный плацдарм для подрывной и шпионской деятельности против СССР.

Сразу от береговой черты Каспия линия ирано-советской границы плавно уходила на север, образуя выступ площадью в тысячи квадратных километров, глубоко вклинивавшийся на территорию Советского Азербайджана. Для воздушной разведки НАТО этот географический рисунок казался в начале 70-х годов настоящей находкой. Нашим перехватчикам, поднимавшимся с аэродромов в Грузии, приходилось огибать злосчастный выступ, теряя драгоценные минуты и секунды.

28 ноября 1973 года системы ПВО зафиксировали очередное нарушение государственной границы. Цель сопровождал радиотехнический батальон, расположенный в поселке Имишлы. В воздухе же дежурили два самолёта МиГ-21 (о нём ТуТ). За штурвалом одного из них был 35-летний капитан, заместитель командира эскадрильи 982-го истребительного авиационного полка 34-й воздушной армии Закавказского военного округа Геннадий Николаевич Елисеев.

Елисеев первым из наших лётчиков заметил нарушителя. Им оказался американский Фантом RF-4C с иранскими опознавательными знаками. Экипаж самолёта, как впоследствии выяснилось, составляли американский полковник Джон Сондерс и иранский саргорд Мохаммад Шокуния.

В ту пору действовала инструкция: транспортные самолеты-нарушители по возможности сажать на наши аэродромы, а боевые сбивать без какого-либо предупреждения.

Заметив цель, Елисеев пошёл на сближение. Выйдя на дистанцию прицельной стрельбы, лётчик выпустил по нарушителю две ракеты Р-3С, но Фантом выпустил тепловые ловушки, и ракеты, захватив их, пролетели в 30 метрах от самолёта и самоликвидировались.

О том, что произошло в дальнейшем, воспоминания современников разнятся. По одной версии идти на таран Елисееву приказал с земли начальник политотдела корпуса генерал-майор Останин, находившийся в тот момент на командном пункте 15-го корпуса Бакинского округа ПВО. По другой же Елисеев сначала попытался сбить Фантом при помощи авиационной пушки, но та после первого выстрела заклинила, и лётчик пошёл на таран по собственной инициативе. Была даже версия о том, то пушку на аэродроме и вовсе не зарядили, и техник, обслуживавший вооружение, после этого инцидента был осуждён и посажен.

Воздушные тараны широко применялись в Великой Отечественной, но тогда наши лётчики рубили немецкие самолёты винтами. Реактивный же таран был до этого всего один – 18 мая 1951 года в Корее Серафим Субботин, выпустив тормозные щитки, подставил свой МиГ-15 под удар Сейбра. В тот раз американец погиб, а Субботин успешно катапультировался.

Ещё один успешный таран был совершён  позднее.  Совершил его гвардии капитан Валентин Куляпин 18 июля 1981 года на Су-15. Он нанёс удар фюзеляжем по правому стабилизатору транспортника Canadair CL-44. CL-44 вошёл в штопор и упал в двух километрах от границы. Экипаж нарушителя погиб, полковник запаса Валентин Александрович Куляпин жив до сих пор.

Но тогда, 28 ноября 1973, Елисеев ударил самолет противника не крылом, а всем корпусом. МиГ-21 взорвался в воздухе. Катапультироваться Елисееву не удалось, а оба вражеских пилота, как это ни обидно, остались в живых. Они катапультировались и были задержаны пограничниками. 16 дней спустя их вернули в Иран.

В тот день, когда сбитых пилотов переправляли через границу, Генндию Елисееву было посмертно присвоено звание Героя Советского Союза. В его родном городе Волгограде именем Елисеева названа улица, на которой установлена мемориальная доска, а в грузинском селе Вазиани, возле которого рухнули обломки МиГа, Елисееву был установлен памятник, у которого грузинских школьников принимали в пионеры.